В небе - гвардейский Гатчинский
Страница 118

йчас он с огромной силой ударится о хвостовое оперение и разобьется . Собрав все силы, он оттолкнулся и полетел вниз - в черную пропасть ночи. Почувствовав, что находится в воздухе, нащупал на груди вытяжное кольцо парашюта, с силой дернул его. Резкий толчок, и он повис на стропах. Через несколько секунд нервное напряжение спало, и он стал ощущать сильную боль на лице и в руках, жгучую боль в бедрах: на нем горел комбинезон. Ударяя руками по горевшей одежде, Григорьев старался сбить пламя и не заметил, как приблизилась земля . Когда он пришел в себя, уже брезжил рассвет. Григорьев увидел, что находится на огромном пепелище - это было все, что осталось от сожженной дотла большой деревни. С трудом пройдя пять-семь километров на восток, Александр Григорьев встретил в одной полусожженной деревне местных жителей и от них узнал, что находится на территории, уже освобожденной нашими войсками от врага. Тогда он попросил их проводить его в расположение какой-либо воинской части. Две женщины из деревни, где находился пост пограничных войск, провели Григорьева туда. Санитарный инструктор погранпоста оказал Григорьеву первую медицинскую помощь. Помимо ожогов на лице и руках, у летчика оказалось еще и пулевое ранение локтевого сустава, которого он сгоряча и не заметил. Пограничники рассказали летчику, что их патруль был возле обломков сгоревшего самолета и обнаружил там два сильно обгоревших трупа. Кроме того, на расстоянии 700 метров был найден еще один труп с нераскрытым парашютом. Из-за воспалившихся ран от ожогов и большой потери крови Григорьев был не в состоянии сходить к месту падения самолета, чтобы установить личность погибших. Пограничники похоронили их с воинскими почестями. Александра Григорьева доставили в медсанбат, а оттуда в эвакогоспиталь. Григорьев и два офицера-пехотинца, опасаясь, что их отправят для лечения в тыл, а оттуда, как обычно, во вновь формируемую часть, сбежали из госпиталя. На попутной машине доехали до Калуги, там Григорьев распрощался с товарищами-"беглецами" и пешком пришел к себе на аэродром. Когда гвардии младший лейтенант Александр Григорьев прибыл в часть, я, откровенно говоря, его не узнал: обгоревшее лицо было покрыто сплошной потрескавшейся черной коркой, трещины кровоточили и гноились, глаз в заплывших и опухших глазницах не было видно, из-за сильно опухших губ разговаривать членораздельно он не мог, руки в грязных бинтах . В рваной, с кровавыми пятнами шинели, наброшенной на плечи поверх обгоревшего комбинезона - он совершенно не похож был на того молодого красавца атлета, каким я его знал. Мое сердце сжалось от боли, мне было понятно, что он пережил, я бывал в его положении. Осторожно взяв Сашу за плечи, я прижал его к своей груди, поздравил с возвращением в часть. Потом, вызвав старшего врача гвардии капитана Трегуба, направил Григорьева на лечение в гарнизонный госпиталь. Судьба двух членов экипажа, первыми выпрыгнувших из самолета, осталась неизвестной. Они могли приземлиться в расположении противника и погибнуть, попасть в плен, могли, выбрасываясь из астролюка, попасть под винты двигателей, разбиться о хвостовое оперение . Александр Григорьев вскоре поправился, вернулся в строй и стал опять летать на боевые задания. Спустя некоторое время он был назначен командиром корабля и до последнего дня войны самоотверженно и храбро сражался с врагом. Наряду с доставкой партизанам боеприпасов, вооружения, медикаментов, наши экипажи увозили в тыл к противнику и разбрасывали там листовки, в которых населению оккупированных районов сообщалось о положении на фронтах, борьбе советского народа с фашистскими захватчиками, успехах Красной Армии в боях против гитлеровских полчищ. Советским людям, жившим и боровшимся в тылу врага, не менее чем оружие нужно было правдивое и пламенное слово партии. Вот характерные примеры таких полетов. В середине сентября самолет с экипажем Н. Е. Киселева по заданию Белорусског
Страницы: 114 115 116 117 118 119 120 121 122