дотянуть до своей территории. Но вся местность вокруг была изрыта окопами и траншеями, ни одной удобной площадки. В довершение всего самолет при посадке попал в противотанковый ров. От сильного удара образовалась трещина, фюзеляж по кабину стрелка и шасси отлетели в сторону, бензобак деформировался и лопнул. От машины осталась одна кабина летчика, стрелок оказался выброшенным на землю. Очнувшись от удара, Щербаков поспешил на помощь летчику, кабину которого заклинило. А самолет уже горел. Экипаж еле спасся. Будяк и Щербаков добрались в полк, оба контуженные, с повреждениями на теле. Об этом экипаже и его трагической судьбе рассказ еще впереди. Через день после вылета на разведку переправы у Большей Лепетихи я снова ушел на задание в паре с Юрием Кошманом. Предстояло разведать, чем занимается противник на никопольском плацдарме. День выдался на удивление ясный и солнечный. Перед нами предстала такая картина: гитлеровцы вылезли из укрытия и двинулись к Днепру. У переправ скопилось множество машин и боевой техники. В то же время населенные пункты на пути нашего маршрута опустели. Я медлил с передачей по радио сообщения о бегстве фашистов с плацдарма, потому что никак не мог понять, почему противник решился на такое в совершеннейшую распутицу. - Смотрите, как бегут! - раздался в наушниках ликующий голос Юры. - Похоже, - подтвердил я. Набрав высоту, связался по радио с командным пунктом и сообщил разведданные. Возвращаясь на аэродром, еще с воздуха мы увидели, что там царит необычайное оживление. Весть об отступлении противника, решившего отвести свои войска на правый берег Днепра, всех взволновала. Прямо на старт, где наши самолеты заправляли горючим и боеприпасами, на По-2 прилетел командир дивизии полковник Чумаченко. - Ну-ка повтори, Пальмов, что видел? Я снова повторил свой доклад. Выслушав его, Чумаченко быстро уехал на полковой КП. А мы опять ушли в воздух. Теперь нельзя терять ни минуты! Надо бить и бить гитлеровцев, чтобы как можно меньше их переправилось на Правобережье. В тот день мы с Кошманом сделали три вылета, по нескольку раз вылетали и другие экипажи. Боеприпасы были израсходованы до последнего патрона и снаряда. Только к вечеру аэродром стал затихать. Авиаторы были довольны этим напряженным днем. За ужином подполковник Смыков передал всему личному составу благодарность командующего 8-й воздушной армией генерала Т. Т. Хрюкина и сообщил причину поспешного отхода противника с плацдарма. Оказалось, что 3-й Украинский фронт, наступая севернее Никополя, создал реальную угрозу отрезать, его вместе с левобережным выступом. Захватчики, как говорится, собравшись по шерсть, сами возвращались стрижеными: расчет вражеского командования на удар в сторону Крыма провалился. - Назавтра - готовность с рассветом, - заключил командир полка. - Из-за распутицы все аэродромы воздушной армии бездействуют. У нас лучшее положение. Поэтому на нас и надежда. На другой день полк поработал