ое затишье. Дни проходили в боевых учениях, мы жили на аэродроме, спали под самолетами и ждали приказа вылетать. Вечерами все собирались у репродукторов. Новости были угрожающие. Немецкие войска приближались. Война . Вот и война. Но как же так? - недоумевали мы. - Ведь буквально на днях, 14 июня, за неделю до войны, было опубликовано сообщение ТАСС о советско-германских отношениях. Я как сейчас помню это сообщение. "По данным СССР, - говорилось там, - Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы". И вдруг - как гром среди ясного неба . Разумеется, мы тогда еще не знали, что Сталин, единолично принимавший решения по важнейшим государственным и военным вопросам, допустил крупную ошибку, недооценив реальной угрозы войны. Немалая доля ответственности лежит на тогдашних руководителях Наркомата обороны и Генерального штаба, которые плохо разобрались в создавшейся военно-стратегической обстановке и не сумели сделать из нее правильные выводы. Все это выяснилось гораздо позднее. Фронт был уже недалеко. Наконец пришел приказ вылетать и нам. Нас собрали по боевой тревоге. Командир полка Попов коротко доложил обстановку. Нам предстояло перебазироваться в район Таганрога. Вылетали мы эскадрильями - одна за другой. Первой поднялась эскадрилья Владимира Пешкова. Мы построились в боевой порядок и взяли курс на запад. Там, впереди, измотанные и обескровленные, отчаянно дрались наши войска. Мы спешили им на помощь. Большую роль в первоначальном успехе немецких войск сыграла авиация. Стремясь уничтожить советские воздушные силы и с первых дней войны захватить господство в воздухе, немецкое командование сосредоточило на восточном фронте, крупные силы своей авиации. Ко дню вероломного нападения фашисты перебазировали к нашим границам около четырех тысяч самолетов. Помимо этого более тысячи самолетов насчитывалось у Румынии и Финляндии, Внезапность нападения позволила врагу уничтожить огромное количество наших самолетов непосредственно на аэродромах. Если к тому же учесть, что на вооружении советской авиации находились в основном самолеты устаревших конструкций, уступавшие немецким самолетам в скорости и маневренности, то станет очевидным преимущество, которые располагал противник. И все же фашистские захватчики оказались бессильными подавить волю советских людей к сопротивлению. И на земле и в воздухе враг встретил та кой отпор, какого не ожидал, В моих наушниках раздался быстрый говорок Николая Мурова: - Сережа, Сережа! Вижу три самолета противника! Справа! Смотри! Справа. - Вижу, - ответил я и отдал команду: - Разворачиваемся для атаки! Наше звено барражировало над линией фронта атаки. Однако "юнкерсы", заметив советских истребите лей, стали грузно поворачивать назад. - Уходят, Сережа! - вновь услышал я беспокойный голос Мурова. - Ведь уйдут! - В погоню! Но фашистские бомбардировщики быст