течески похлопал по плечу: - Много говорить не буду, но такое у человека бывает раз в жизни . Ладно, спрячь и пошли-ка в сторонку. Закончив, так сказать, официальную часть, Василий Иванович принялся расспрашивать меня о семье. К тому времени жена с дочкой сумели добраться до Алма-Аты и прислали мне весточку. - Смотри, как все хорошо получается, - порадовался вместе со мной Батя. - Дай-ка мне их адресок. В это время над полем взвилась ракета: на вылет! Я осекся на полуслове и вопросительно поглядел на генерала. - Ну, ничего не поделаешь, - сказал он. - Сам понимаю. Давай, беги. Смотри, ребята уж . Я, может быть, дождусь тебя! - крикнул он вслед. Кузьмичев потом рассказывал, что Батя долго ждал возвращения нашего звена, но так и не дождался. Времени было в обрез, в ему в этот день предстояло побывать в нескольких полках. Генерал Алексеев не зря намекал на близкие перемены. О том, что в скором времени наши войска перейдут к решительным действиям, говорило многое: непрерывные пополнения в летном составе и технике, сугубо засекреченная концентрация мощных резервов танков и пехоты, а, главное, тот боевой наступательный дух, который постепенно овладевал каждым бойцом, каждым командиром. Особенно радовало нас, что авиационные полки получили большое количество новых самолетов-истребителей, летные данные которых позволяли нам теперь вести бой не только на виражах, но и успешно применять вертикальный маневр . Приближался намеченный ставкой день наступления. Предстоящая операция, условно названная "Уран", отличалась своей целеустремленностью смелостью замысла и размахом. Контрнаступление мыслилось как стратегическая операция трех фронтов - Юго-Западного, Донского и Сталинградского Советским войскам предстояло прорвать оборону врага, разгромить его войска северо-западнее и южнее Волгограда, а затем, наступая по сходящимся направлениям, окружить и уничтожить всю ударную немецкую группировку. Разгром основных сил немецко-фашистских войск на Волге создавал условия для развертывания общего наступления Красной Армии на всем советско-германском фронте. В эти напряженные дни, когда враг, все более ожесточаясь, продолжал беспрерывные атаки сталинградских руин, мы осваивались с новой техникой, принимали пополнение. Много хлопот было политработникам. Наш полковой комиссар Кузьмичев знакомил молодых пилотов с боевыми традициями полка, рассказывал о подвигах геройски погибших на Дону товарищей. - Скоро, скоро, ребята, наступит веселое время, - говорил Иван Федорович. - Скоро и мы пойдем. Но как пойдем! Надо было видеть, как загорались глаза летчиков. Кончилось опостылевшее вконец отступление, Враг еще был силен, он еще не потерял надежды опрокинуть наши войска в Волгу, но теперь мы были уже не те, что прежде. За Волгой, на запад, лежали тысячи километров поруганной фашистами родной земли. Эта земля ждала избавления от неволи, она ждала освободителей . Утром 19 ноября залп многих тысяч орудий и минометов возвестил начало наступления. Долгожданный час возмездия наступил. Грозный, всепотрясающий гул прокатился над степью - началась артиллерийская подготовка атаки. Огонь орудий и минометов уничтожал живую силу и технику на позициях вражеской оборон